Персонажи Хиллари Клинтон(стрессоустойчивая,целеустремлённая, жалко - опозорил муж(образ менялся на Ангела Меркель(женщина лидер, жалко-считали дурнушкой и Елизавета II(стильная, жалко -много из себя представляет, но на деле не имеет) и смешивался; Ч. Хаматова (чувственная, ненаступающая себе на песню. похожа на мою далёкую подругу, которая и правду скажет и вдруг восхитится, где не ожидала). Актёр Николас Кейдж (яркий, тёплый,стабильный,роскошный, самоценный, доброжелательный, сменил знаменитую фамилию)
Ресторан недалеко от дома. Захожу пообедать, зал пустой, сажусь за столик рядом со входом. Официант предлагает меню, выбираю, заказываю палтус с соусом и мелиссой. Заходит Х.Клинтон, сразу чувствую, что пришла ко мне, испытываю интерес, странно, что с такой жёсткой леди можно запросто общаться. Спрашиваю о том как же она достигла таких высот и всех своих целей, это кажется невероятным и она необыкновенная, ведь нужно потерять все женские качества. Отвечает: "Я просто такая какая есть, этот вопрос удивляет, не думала о том, что что-то нужно терять или приобретать, просто иду прямо своей дорогой, не останавливаюсь, есть дорога - нужно идти". На ней платье Елизаветы, песочно-золотистое с красивой брошью, решает её подарить мне. Мне немного не по себе, ведь так не принято, снимать с себя и дарить, вспоминаю, что она необычная женщина и с радостью принимаю подарок. В ответ ищу в сумочке и нахожу вполне приличную ручку, дарю, пусть пишет и вспоминает встречу. Прощаемся, уходит.
Сразу заходит Хаматова и эмоционально приветствует. Растекается по телу моему тепло, мне комфортно. Я спрашиваю, как она смогла стать такой классной, успешной, аутентичной. Отвечает: "были хорошие учителя в профессии, которые формировали её и в жизни, много работала, училась, а ещё у неё никогда не было вопроса быть собой или не быть собой, гармонично вписывает себя в среду. Трудности преодолевает принятием их, разрешает быть себе уязвимой". Хочется поболтать с ней подольше, поговорить на общие с ней темы, о детях и тд., но я вдруг неожиданно скисаю. Тема разговора с официального (нужно держать марку) переходит на "нужно убрать фасад" и чувствую себя скованно, как застывшая смола, которая немного растеклась. Спрашиваю, что она могла бы посоветовать мне. Отвечает:"много тщеславия, антуража (семья,дети, профессия, умение нравится на работе) как остронеобходимая защита, щиты выстроила, теперь можно уже отделить их немного от себя, чтобы можно было пройти к себе". Сообщаю ей, что страшно сделать переход, т.к. нужно пройти по шаткому мостику.
Возникает образ мостика на речке Лубья на даче: небольшой, деревянный, прохудившийся, шаткий; внизу тёмная, неширокая речка. Чулпан вскакивает и предлагает мне перевести по мостику, но возле мостика я цепенею от ужаса высоты, воды, нестабильности. Проходит по мостику Клинтон, Меркель, Елизавета их вообще не волнует состояние моста это просто путь. Хочу согласиться, пусть переведёт, но понимаю, что нужно самой. Придумываю спасателей на лодке, обтянуть мостик сеткой. Очень страшно упасть, страшно взволновать родных, будут переживать, придётся спасать, им будет больно. Вспоминаю, что плавать вообще то хоть немного но умею, можно просто доплыть назад к этому знакомому берегу. Начинаю смотреть на ситуацию так: здесь твёрдая опора под ногами, стоишь на берегу, но там за небольшим мостом тоже твёрдая опора, тоже берег и дорога, но здесь ты уже прошла, как смогла так и прошла, а там дальше это будущее, иди вперёд. И выплыть для других тоже неплохо, но выплыть для себя это обкатывает радостью, что это моя жизнь, она разная, но она моя и интересно идти смелее, это моя жизнь, это мой мостик, значит и пройти я по нему смогу.
Забыла в какой момент состоялась встреча в ресторане с Николасом Кейджем (где-то между вскочившей Чулпан и моим оцепенением от мостика) Он располагает к разговору, но я уже в регрессе. Вспоминаю как смотрела документальные фильмы о женщинах с трудной судьбой и жизнью, там меня удивлял контраст - посыл что жизнь прекрасна и реальность. Николас предлагает мне рассказать не подойду ли я под такую же роль. Я оживаю, рассказываю: да подхожу, я вот обычная, никогда ничего не довожу до конца, потомучто люблю Сизифов труд, т.к. боюсь быть, родители боялись своего решения родить третьего позднего ребёнка, потом втайне мечтали о мальчике, который будет с ними жить и в старости. Я не мальчик и не рядом. От этого у меня зудят запястья. Я работаю психологом для людей, которым это не нужно, их устраивает жизнь такая, я думаю что они ведь не хотят меняться, живут легко простой жизнью, они этим меня притягивают. (после написания понимаю, что это ведь мнимая простота и легкость, я путаю: жить простой настоящей жизнью и просто легко плыть по течению болотца). Всё моё место работы как контрперенос: Я тоже не хочу меняться? потомучто меняться это становиться сложной и уходить от простоты и легкости? Или что? (Здесь было сложно сформулировать, но было ясно, что место работы держит чем-то внутренним)Знаю ощущение легкости и свободы от перемен себя ведь, знаю ощущения от того, что жизнь после перемен становиться проще организовывать и тд. Что это пока не знаю,). Николас сказал, что я не очень подхожу на роль, т.к. у меня красивая профессия, но ему хочется это сделать в качестве подарка. Считаю, что ему нужно подарить поцелуй, целую в щёку. он сообщает на прощанье, что моя жизнь интересна ему ка что-то далёкое от него, но он не смог бы жить в таком узком коридоре себя. И ему хочется чтобы я освободила своих родителей от тяжести груза, который я на себе несу, в связи с проживанием их своей жизни.
Считаю, что упражнение здорово получилось. Писала вечером и сложно было разобрать наспех записанное и вспоминать подробней, а сразу прямо лилось всё легко. День выдался далее сложным. Снова всплыла беседа о покупке парт в школе, сын хотел играть с детьми и очень расстроился, что нужно домой, разрешила. Обиделась на дедушку, который защищал внучку и плевать ему на мальчиков. Сын получил пинок от одноклассника, с которым часто стычки, хотел дать сдачу, с первого раза не получилось, дальше я не дала. Шёл расстроенный, немного всплакнул, говорил как ему горько, что я вмешалась. Чувствовала тяжесть от невозможности повлиять. Мамы стояли кучкой, подойти не смогла, стала звонить и болтать по телефону. Когда осталась одна мама, подошла, но разбирать конфликт между детьми с ней не стала, ушла. Боялась бурной злости сына. Дома сын ещё долго высказывал, пришёл муж и тоже высказал, что ребёнок не готов уходить на танцы и они опоздают. Потом оказалось, что стихи на конкурс судили родители не справедливо, ставили знакомым завышенные, это расстроило и мужа. Спрашивала себя чего такая разбитая? так то ничего сверх необычного же.
Ресторан недалеко от дома. Захожу пообедать, зал пустой, сажусь за столик рядом со входом. Официант предлагает меню, выбираю, заказываю палтус с соусом и мелиссой. Заходит Х.Клинтон, сразу чувствую, что пришла ко мне, испытываю интерес, странно, что с такой жёсткой леди можно запросто общаться. Спрашиваю о том как же она достигла таких высот и всех своих целей, это кажется невероятным и она необыкновенная, ведь нужно потерять все женские качества. Отвечает: "Я просто такая какая есть, этот вопрос удивляет, не думала о том, что что-то нужно терять или приобретать, просто иду прямо своей дорогой, не останавливаюсь, есть дорога - нужно идти". На ней платье Елизаветы, песочно-золотистое с красивой брошью, решает её подарить мне. Мне немного не по себе, ведь так не принято, снимать с себя и дарить, вспоминаю, что она необычная женщина и с радостью принимаю подарок. В ответ ищу в сумочке и нахожу вполне приличную ручку, дарю, пусть пишет и вспоминает встречу. Прощаемся, уходит.
Сразу заходит Хаматова и эмоционально приветствует. Растекается по телу моему тепло, мне комфортно. Я спрашиваю, как она смогла стать такой классной, успешной, аутентичной. Отвечает: "были хорошие учителя в профессии, которые формировали её и в жизни, много работала, училась, а ещё у неё никогда не было вопроса быть собой или не быть собой, гармонично вписывает себя в среду. Трудности преодолевает принятием их, разрешает быть себе уязвимой". Хочется поболтать с ней подольше, поговорить на общие с ней темы, о детях и тд., но я вдруг неожиданно скисаю. Тема разговора с официального (нужно держать марку) переходит на "нужно убрать фасад" и чувствую себя скованно, как застывшая смола, которая немного растеклась. Спрашиваю, что она могла бы посоветовать мне. Отвечает:"много тщеславия, антуража (семья,дети, профессия, умение нравится на работе) как остронеобходимая защита, щиты выстроила, теперь можно уже отделить их немного от себя, чтобы можно было пройти к себе". Сообщаю ей, что страшно сделать переход, т.к. нужно пройти по шаткому мостику.
Возникает образ мостика на речке Лубья на даче: небольшой, деревянный, прохудившийся, шаткий; внизу тёмная, неширокая речка. Чулпан вскакивает и предлагает мне перевести по мостику, но возле мостика я цепенею от ужаса высоты, воды, нестабильности. Проходит по мостику Клинтон, Меркель, Елизавета их вообще не волнует состояние моста это просто путь. Хочу согласиться, пусть переведёт, но понимаю, что нужно самой. Придумываю спасателей на лодке, обтянуть мостик сеткой. Очень страшно упасть, страшно взволновать родных, будут переживать, придётся спасать, им будет больно. Вспоминаю, что плавать вообще то хоть немного но умею, можно просто доплыть назад к этому знакомому берегу. Начинаю смотреть на ситуацию так: здесь твёрдая опора под ногами, стоишь на берегу, но там за небольшим мостом тоже твёрдая опора, тоже берег и дорога, но здесь ты уже прошла, как смогла так и прошла, а там дальше это будущее, иди вперёд. И выплыть для других тоже неплохо, но выплыть для себя это обкатывает радостью, что это моя жизнь, она разная, но она моя и интересно идти смелее, это моя жизнь, это мой мостик, значит и пройти я по нему смогу.
Забыла в какой момент состоялась встреча в ресторане с Николасом Кейджем (где-то между вскочившей Чулпан и моим оцепенением от мостика) Он располагает к разговору, но я уже в регрессе. Вспоминаю как смотрела документальные фильмы о женщинах с трудной судьбой и жизнью, там меня удивлял контраст - посыл что жизнь прекрасна и реальность. Николас предлагает мне рассказать не подойду ли я под такую же роль. Я оживаю, рассказываю: да подхожу, я вот обычная, никогда ничего не довожу до конца, потомучто люблю Сизифов труд, т.к. боюсь быть, родители боялись своего решения родить третьего позднего ребёнка, потом втайне мечтали о мальчике, который будет с ними жить и в старости. Я не мальчик и не рядом. От этого у меня зудят запястья. Я работаю психологом для людей, которым это не нужно, их устраивает жизнь такая, я думаю что они ведь не хотят меняться, живут легко простой жизнью, они этим меня притягивают. (после написания понимаю, что это ведь мнимая простота и легкость, я путаю: жить простой настоящей жизнью и просто легко плыть по течению болотца). Всё моё место работы как контрперенос: Я тоже не хочу меняться? потомучто меняться это становиться сложной и уходить от простоты и легкости? Или что? (Здесь было сложно сформулировать, но было ясно, что место работы держит чем-то внутренним)Знаю ощущение легкости и свободы от перемен себя ведь, знаю ощущения от того, что жизнь после перемен становиться проще организовывать и тд. Что это пока не знаю,). Николас сказал, что я не очень подхожу на роль, т.к. у меня красивая профессия, но ему хочется это сделать в качестве подарка. Считаю, что ему нужно подарить поцелуй, целую в щёку. он сообщает на прощанье, что моя жизнь интересна ему ка что-то далёкое от него, но он не смог бы жить в таком узком коридоре себя. И ему хочется чтобы я освободила своих родителей от тяжести груза, который я на себе несу, в связи с проживанием их своей жизни.
Считаю, что упражнение здорово получилось. Писала вечером и сложно было разобрать наспех записанное и вспоминать подробней, а сразу прямо лилось всё легко. День выдался далее сложным. Снова всплыла беседа о покупке парт в школе, сын хотел играть с детьми и очень расстроился, что нужно домой, разрешила. Обиделась на дедушку, который защищал внучку и плевать ему на мальчиков. Сын получил пинок от одноклассника, с которым часто стычки, хотел дать сдачу, с первого раза не получилось, дальше я не дала. Шёл расстроенный, немного всплакнул, говорил как ему горько, что я вмешалась. Чувствовала тяжесть от невозможности повлиять. Мамы стояли кучкой, подойти не смогла, стала звонить и болтать по телефону. Когда осталась одна мама, подошла, но разбирать конфликт между детьми с ней не стала, ушла. Боялась бурной злости сына. Дома сын ещё долго высказывал, пришёл муж и тоже высказал, что ребёнок не готов уходить на танцы и они опоздают. Потом оказалось, что стихи на конкурс судили родители не справедливо, ставили знакомым завышенные, это расстроило и мужа. Спрашивала себя чего такая разбитая? так то ничего сверх необычного же.
